“Но я не хочу сдавать это!” — “Тогда ты не поправишься,” — таков был ответ моего спонсора чуть ли не на все те страхи, которые я переживал. Я не могу протрезветь, находясь в изоляции. И точно так же я не могу сохранить трезвость, если я не отдаю. Наша группа АС очень сильна в служении, которое называется “Больницы и Учреждения”. Сексоголики нашей группы несут служение в центрах социальной помощи, тюрьмах, храмах и других организациях. Мы собираемся небольшой группой и несём весть персоналу, клиентам или пациентам.
Сейчас, в выздоровлении, я уже не рвусь рассказывать свою историю каждому встречному, тем более — группе людей, которых я вижу впервые. А впервые это было страшно. Я был трезвым в течение 6 месяцев, и одно из первых учреждений, где я выступал, носило название “Суд по делам о наркотиках”, что-то вроде того. Каждый из нас выходил на сцену с микрофоном и делился своей историей. Это был первый раз, когда я услышал свой собственный голос, произносящий: “Привет, я Райан и я сексоголик! Мое употребление заключалось в мастурбации и воровстве женских туфель”. Казалось, эхо этих слов раздавалось бесконечно. Но тогда произошло самое важное: я не умер!
Накануне я признавался своему спонсору в своём страхе: будто если я расскажу кому-нибудь о своем употреблении, меня ударят ножом или, хуже того, посмеются надо мной. Спонсор ободрил меня, чтобы я сделал то, что собираюсь, в любом случае. Так я испытал на себе принцип: чем больше вы знаете обо мне, тем больше я свободен. И после каждой такой возможности послужить я всё больше чувствовал себя как дома наедине с собой и с другими людьми. Это преобразило самые страшные эпизоды моей жизни в самые прекрасные её дары.
Ещё одно событие было связано со Школой Джона. Эта программа была учреждена департаментом полиции Нэшвилла и направлена на мужчин, которых задержали за домогательства. Арестантов обязали посещать целыми днями мероприятия, к участию в которых пригласили и АС. До ковида на каждом таком собрании было, в среднем, трое-четверо анонимных сексоголиков. Мы рассказывали, что с нами было раньше, что произошло потом и как мы чувствуем себя теперь. Мы старались как можно лучше донести весть до других сексоголиков и применять принципы программы во всех наших делах. После рассказов о себе мы оставались, чтобы ответить на вопросы, раздать буклеты и Белую Книгу, а также проводили “собрание после собрания”. Это было важным напоминанием о том, как далеко заходил мой сексоголизм и сколько мне ещё предстоит пройти.
Организация служения в АС жизненно важна для того, чтобы поддерживать охват аудитории. Поскольку эта задача слишком велика для усилий какой-либо одной группы, ею занимается Интергруппа Нэшвилла. В ней есть председатель, ответственный за организацию посещения мероприятий представителями каждой группы. Для каждого мероприятия есть отдельный служащий, который занимается планированием встреч и контактирует с администрацией учреждения. Этот служащий также отвечает за вовлечение новых членов АС.
В моём опыте взаимодействия с профессионалами больше привлечения, чем продвижения. Я время от времени получаю звонки из разных центров помощи в округе Нэшвилла, а также контактирую с другими членами АС. Таким образом мы взаимодействуем с персоналом учреждений и обсуждаем с вовлечёнными в процесс членами АС, что ещё мы можем сделать там, где это необходимо.
Я бессилен перед своим формальным отношением к делу и перед желанием организовать всё “правильно”. К счастью, злоупотребление этими вещами показывает мне, что я — спасаемый, а не спасатель. И что есть лишь один сексоголик, который говорит с другим сексоголиком. Короткий разговор со спонсором возвращает меня к Решению. После одного тяжёлого собрания я позвонил ему, жалуясь, что “это не работает, и я не уверен, что стоит продолжать”. “Ты трезвый?” — спросил спонсор. Я ответил: “Да”. “Тогда это работает. Не суетись”.
Райан Б., штат Теннесси, США
