Я постараюсь поделиться своим опытом, силой и надеждой в той части, что касается роли моего отца Роя К., которую он сыграл в моей зависимости и выздоровлении. Это был ухабистый путь для нас обоих из-за нашей зависимости и недостатков характера.
Конечно, наши конфликты и столкновения не были настоящей проблемой. Мы просто не понимали этого в то время. Мы были в ловушке игры обвинений, каждый стремился исправить другого, вместо того чтобы заглянуть внутрь себя и исправлять себя. Мы пытались «убирать двор» друг друга вместо того, чтобы мести свой собственный. Достаточно трудно изменить себя, но других вообще невозможно изменить. На самом деле я обнаружил, что невозможно изменить и себя, не практикуя духовные принципы, на которых основано АС. Такие принципы, как прощение и принятие других такими, какие они есть. "Живи и дай жить другим" — это путь к миру.
Я сожалею, что мы с моим отцом не могли достичь этого, пока он не оказался при смерти от рака. Это было в сентябре 2009 года. Именно в его последние мгновения завеса приоткрылась, и мы увидели друг друга сквозь самих себя. Наши сердца соединились в полном прощении и примирении. Слава Богу. Было бы очень печально, если бы он умер, не испытав этого.
Моя зависимость началась задолго до того, как я вообще испытывал похоть или секс. Всё началось с боли и травм, которые позже нуждались в облегчении с помощью "лекарств". Это началось в моём дошкольном возрасте. Папа был глубоко погружен в свой сексоголизм, большую часть времени отсутствовал, гоняясь за "большей дозой", как он называет это в Белой книге. Когда он был дома, он был эмоционально недоступен. Он редко общался с семьей, разве что для того, чтобы разозлиться на нас, когда мы его беспокоили. Эти моменты были ужасны. Ярким примером был случай, когда он куда-то вёз семью. Я сидел на заднем сиденье и постукивал пальцами по обивке. Сидя за рулём, он обернулся, его лицо исказилось от ярости, и он закричал: "Если ты не остановишься, я съеду на этой машине с дороги!" С папой никогда не бывало скучно! Я не мог ни думать, ни двигаться. Это было похоже на удар током. Я онемел от шока.
События, подобные этому, заставили меня замкнуться, приняв тактику выживания, чтобы справиться с жизнью. Вот тут-то и началась моя зависимость. Мне нужно было счастливое место, где я мог бы спрятаться. Я стал мечтать наяву. Фантазии были моим спасением. Навязчивая еда успокаивала страх. Позже научно-фантастические книги перенесли меня в другие миры. Это были постоянные и привычные семена зависимости. В период полового созревания я открыл для себя мастурбацию. Я сразу же стал зависимым. Зависимость расцвела очень быстро. Какое облегчение она приносила. Имела наркотический эффект, который продолжался ещё долго после акта. Это стало моим любимым лекарством. (Обратите внимание, как часто мой папа упоминает в Белой книге сексуальную зависимость как наркотик). Это было лучше, чем еда и фантазии. Но, конечно, я сохранил и эти пристрастия. Я был уже сексоголиком к четвёртому классу!
Когда я вступил в период половой зрелости и открыл для себя девушек, фантазии, приняв романтический и эротический характер, стали ракетным топливом для моего расстройства. Я был слишком застенчив, чтобы разговаривать с девушками, но я, конечно, мог фантазировать о них. Жизнь в моей голове загнала меня в ловушку внутри себя, я не мог научиться общаться с девушками. Страх парализовал меня, и я очень старался избавиться от него. Я оказался эмоционально подавлен убеждением, что я неполноценен и непривлекателен. Я даже считал себя физически уродливым. Десятилетия спустя я узнал, что всё это не было правдой. Я чувствовал себя неадекватным и боялся, что опозорюсь перед девушками и буду отвергнут. Я был в ужасе от мысли об отказе. Потребность в «лечении» зашла очень глубоко. Когда мне было пятнадцать, я добавил ещё и наркотики.
Теперь я знаю, что папа никогда не хотел быть таким. Он не был злым человеком. Он не применял физическое насилие. У него было доброе сердце. Он любил нас, но для нас было невозможно испытывать любовь и ярость в нашем доме. Его болезнь сделала его иррациональным и слишком восприимчивым. Моя болезнь сделала со мной то же самое, но в меньшей степени благодаря тому, что он стал выздоравливать и меняться. Он не мог контролировать свои вспышки, как бы сильно ему этого ни хотелось. Однажды, когда я был подростком, он пришёл в ярость и словесно отчитал меня за небольшое нарушение, которое вообще не имело большого значения. После этого он был опустошён. Он плакал от горя, пытаясь утешить меня.
Как бы то ни было, мои эротические фантазии переросли в кражу женских журналов из магазина на углу, затем в порнографические фильмы и видео, а затем в брак. Как и многие из нас, я думал, что морально приемлемое применение моей сексуальности решит проблему. Этого не произошло. Вскоре последовали многократные обнаружения моей женой. Потом были боль, гнев и предательство. Она думала, что вышла замуж за другого человека. Она не знала, что настоящий я любил прятаться и хранить секреты, такие как кибер-секс, флирт и попытки установить контакт, гоняясь за тайным, соблазнительным и запретным. Доверие вылетело в окно. Я не мог удержаться от того, чтобы не посмотреть на других женщин в её присутствии. Больно вспоминать, сколько боли я причинил ей во многих смыслах. Я так благодарен, что мне не приходится делать этого с моей нынешней женой и драгоценным спутником жизни.
Я много раз пытался остановиться, но не мог. Обратился к своим религиозным убеждениям, чтобы попытаться получить исцеление. Пробовал терапию и книги по самопомощи. Думал, что меня может исправить кто-то или что-то внешнее по отношению ко мне, не понимая, что это было магическое мышление. Конечно, я узнал много полезных вещей, которые помогают и по сей день, но знания и убеждения не удержат зависимость в узде. Я не понимал, что для победы мне придётся проиграть. Не понимал, что для этого потребуются действия с моей стороны и готовность полностью изменить свой образ жизни, чтобы выздороветь.
К этому времени мой отец сексуально отрезвел и встал на путь выздоравления. В то время в городе не было программы по борьбе с сексуальной зависимостью. Он вступил в АА, чтобы вылечиться от своего сексоголизма. Он ходил к «Анонимным Алкоголикам» несколько лет. Именно благодаря АА он узнал принципы выздоровления по 12-ти Шагам, которые должны были стать основой «Анонимных Сексоголиков». Он загладил вину перед семьёй, но был слишком неопытен, чтобы сделать это гладко. В процессе он оттолкнул нас. У нас тоже была своя роль в этом. Он попытался сделать мне двенадцатый шаг, хотя я не был готов. Однако я извлёк урок из этого опыта. Я не совершал этих ошибок со своей семьёй, когда стал трезвым, хотя совершил множество других ошибок. В то время я не хотел того, что было у него. Я поспорил с ним о его определении трезвости. В конце концов, в мастурбации нет ничего плохого, сказал я. Мне просто нужно было контролировать это. Позже я узнал, что понятия "хорошо" и "плохо" не имеют к этому никакого отношения.
Я полагал, что его определение трезвости было основано на его христианских убеждениях. Он был выпускником семинарии и был помощником пастора в местной церкви. Он покинул служение, чтобы "употреблять" без ограничений. Я помню тот раз, когда он привёл проститутку домой и представил её семье. Я думаю, он пытался помочь ей, но это было очень странно. Я узнал, кто она такая, лишь годы спустя. Встречался ли он с ней в употреблении? Я не знаю. Сексоголики могут совершать безумные, хаотичные поступки.
Через нескольких лет сексуальной трезвости он признал, что у него религиозная зависимость, а после так и не вернулся в церковь. Я тоже прошёл через это, наверное, следуя его примеру. Теперь я знаю, что определение трезвости АС касается не морали, а реальности нашего болезненного состояния. Мораль не является проблемой, когда зависимость является контролирующим поведением. Перефразируя Белую книгу, мы вырвали себя из всего контекста правильного и неправильного. В одной из его непрограммных статей я прочитал, что он считал гетеросексуалов и геев принципиально одинаковыми в том, что он называл их псевдосексуальностью похоти.
По мере того, как моя болезнь прогрессировала и последствия становились всё более болезненными, я открылся папиным попыткам достучаться до меня. Я последовал его совету и вступил в АА, как и он. В АА я воздерживался от сексуальных действий в течение пяти лет, прежде чем сорваться. Я всё ещё испытывал вожделение. Я не понимал, что похоть и является первым глотком. Наверное, я не хотел понимать. Сосредоточился на том, чтобы не употреблять, и держался за похоть. Я был в отрицании, как любой Сексоголик, похожий на Алкоголика, который твердо решил не выпивать всю бутылку, полагая, что одна рюмка - это не проблема.
Годы спустя, после того как я начал ежедневно сдавать похоть, и, к своему большому удивлению, я обнаружил, что у меня больше не тянет смотреть порно, мастурбировать и вообще употреблять сексуально. Когда нет первой рюмки, я, так сказать, не склонен пить.
В течение тех первых пяти лет в АА я воздерживался, а не был трезвым. Я всё ещё был сумасшедшим, эмоционально реагирующим и опьянённым конфликтами и страхами. Я не мог чувствовать эмоций. Я был полон негодования и гнева. И, конечно же, я сорвался. Позже я попробовал ещё раз и достиг ещё пяти лет воздержания, прежде чем снова впал в рецидив. К тому времени появились и другие программы по сексуальной зависимости. В одной из них я получил ещё пять лет воздержания. Но признание того, что похоть была первым глотком, всё ещё ускользало от меня. Мне было позволено дать своё собственное определение трезвости, и я не включил в него похоть. У меня случился срыв в третий раз.
Та фаза выздоровления в середине 1980-х не привела меня к признанию бессилия перед похотью и к готовности сдаться. Этого не происходило до 25 марта 2014 года, когда я наконец присоединился к «Анонимным Сексоголикам». Это было через пять лет после смерти моего отца. У меня не было желания употреблять с тех пор, как я подвёл красную черту под похотью. Жаль, что мой отец не дожил до того, чтобы увидеть меня в "Анонимных Сексоголиках". У него бы снесло крышу, если бы он увидел меня здесь сегодня, выступающим на конвенте АС в Армении! Мне самому это сносит крышу!
Каждый раз, когда я начинал любой из тех пятилетних периодов воздержания, я чувствовал, что достиг дна. Теперь я вижу, что моей мотивацией был страх перед ужасными последствиями. Я всё ещё пытался контролировать свою болезнь, избирательно принимая программу вместо того, чтобы полностью отдаться ей. Я решал, какие действия я буду предпринимать или не буду предпринимать, исходя из того, что мне хотелось делать или не делать - это полумеры. Например, получить спонсора, но не использовать его рекомендации; например, начать Шаги, но остановиться на Шаге 4 и т.д. Я старался делать как можно меньше, вместо того чтобы превратить эту программу в образ жизни и делать всё возможное, чтобы оставаться трезвым. Это была программа, руководимая Дэном, а не программа, ведомая Высшей Силой.
Сегодня у меня есть доказательства того, что я достиг дна. Я позволил программе вести меня. Если Белая книга призывает к периоду взаимного воздержания с женой, чтобы я мог исцелиться от похоти, то так тому и быть. Программные действия могут быть трудными. Я зависимый. Я не иду вперёд на трудности. Я убегаю от них или обезболиваюсь. Сегодня всё по-другому. Пока я изо дня в день поддерживаю здоровое духовное состояние, я прекращаю борьбу и готов проходить через трудности и страдания, не прибегая к токсичному обезболиванию.
Сегодня я звоню или отправляю смс до того, как употреблю, а не после употребления. На сегодняшних встречах я делюсь решением вместо того, чтобы сливать проблемы. Я постоянно работаю по Шагам. У меня есть несколько служений в АС, а также в программах по борьбе с пищевой зависимостью и наркоманией. Я звоню своему спонсору раз в неделю или чаще. Я сам тоже спонсирую людей. Список действий, связанных с образом жизни, можно продолжать и продолжать. Больше никаких полумер.
Мой второй брак невероятно прекрасен теперь, когда он не осквернён похотью. Моя жена знает, что она в безопасности. Она доверяет мне. Отчасти благодаря нашим периодам воздержания похоть уходит с брачного ложа. Зато приходит такое качество любви, товарищества, близости и физического единения, о котором я и не подозревал. Это результат практики принципов выздоровления, которые открыл мой отец и о которых написал в Белой Книге. Я больше не сопротивляюсь этим идеям. Больше никакого презрения от исследования или паралича в результате анализа. Ну, по большей части. Ничто из того, что я здесь описываю, не идеально. Точнее было бы сказать, что я делаю успехи. Я больше не жду, пока мне захочется практиковать эти принципы. Я совершаю действия, а за ними следует энтузиазм. Во всяком случае, большую часть времени. Иногда, когда действие программы действительно кажется противоположным тому, что мне хочется делать, я впадаю в своеволие и сопротивляюсь. Но мне не требуется много времени, чтобы очнуться и вернуться к действию.
Я верю, что страх и самообожествление лежали в основе моего нежелания и сопротивления. Для того, чтобы я выздоровел, мне пришлось в полной мере испытать болезненные последствия своего безволия. Это то, что заставило меня подчиниться принципам программы. Мне пришлось столкнуться лицом к лицу со своими отчаянными подспудными страхами. Однажды, когда разочарование затянуло меня в глубину отчаяния, я помолился и дал Богу полное разрешение сделать всё возможное, чтобы поставить меня на колени и сдаться. Тогда я ждал, думая, что должно произойти что-то ужасное. Я думал, что Бог может сломить мой дух и втоптать меня в землю с ужасными последствиями, чтобы я снова начал действовать. Как будто Он наказывающий родитель.
Вместо этого меня подвели к краю пропасти и показали мой финал. В ужасе я увидел, куда направляюсь. Это было после моего третьего рецидива. В то время я снова женился и перестал ходить на собрания или участвовать в каких-либо программах. Похоть становилась всё сильнее и чаще. Снова пришло употребление порно в интернете. Я было начал с клятв, как в старые добрые времена. Пытался контролировать, остановить это, но я оказался деморализован и подавлен. Тем не менее я всё ещё сопротивлялся возвращению к выздоровлению. Я продолжал пытаться контролировать это и наслаждаться этим. К этому времени я уже знал, что другая S-программа у меня не сработает. И тогда я подумал: “О нет! Возможно, мне придется пойти в АС и признать, что папа был прав!” Прямо там я инстинктивно понял, что мне придётся отказаться от похоти. Я застопорился, я не мог сделать этот шаг, но моё состояние становилось все хуже и хуже. Наконец я понял, что вот-вот снова впаду в полномасштабную сексуальную зависимость. Это опустошило бы мою жену, которая вышла за меня замуж, думая, что я покончил с сексуальной зависимостью. Мне грозило потерять ещё один брак. Меня вот-вот засосет обратно в бездну. Это был момент абсолютной ясности. Это было похоже на то, как будто на меня вылили ведро ледяной воды. Я был потрясён этой ясностью. В этом пробуждённом состоянии я почувствовал весь ужас этой болезни. Я знал, что мне придётся обратиться в АС, но ещё не принял решения. Уже на следующий день ко мне подошла моя жена. Она была напряжена, но не давила на меня. Она спросила, думал ли я о том, чтобы вернуться на собрания. Я почувствовал облегчение. Я был готов.
Я дал Богу разрешение делать всё, что потребуется, и вот как Он это сделал. Я был готов позволить Богу отправить меня хоть в ад. Вместо этого он открыл мне глаза на пропасть, к которой я направлялся. Некоторые из нас действительно испытывают ужасные последствия, но я не верю, что это то же самое, что наказание от разгневанного родителя. Это Божий способ мотивировать нас, основанный на его сильной любви и желании спасти нас. Это стоит каждой капли крови, которую мы должны пролить. Просто никаким другим способом не достичь свободы и радости выздоровления.
Итак, на что это похоже, когда я сдаюсь программе? Это не просто Третий Шаг, когда я принимаю решение доверить свою волю и жизнь Богу. Третий Шаг - это не капитуляция. Это всего лишь решение начать образ жизни, основанный на капитуляции. Всегда есть признак капитуляции. Действие и есть этот признак. Если нет никаких действий, я не сдался. Вот пример действий: выполнение Шагов, служение и использование инструментов программы.
Затем наступает препоручение похоти. Когда я, наконец, захотел, никому не нужно было говорить мне, чтобы я делал звонки или отправлял сообщения другим участникам, чтобы сдаться. В первые два года были дни, когда я делал от трех до пяти звонков в день. Я уже много лет знаю, что делать, поэтому инстинктивно делаю всё возможное, чтобы оставаться трезвым. Для меня рефлексом стало молиться за человека, который разжигает мою похоть. На уровне инстинкта я не совершаю действий, как бы трудно мне ни было. Мне очевидно, когда нужно позвонить своему спонсору и т.д. и т.п. Это просто, но нелегко. Болезнь всегда отталкивает назад.
Борьба с похотью - это заранее проигранная битва. Это всё равно что выйти на ринг с боксером-тяжеловесом. Он будет нокаутировать меня каждый раз. Но теперь у меня есть Старший брат, который выйдет на ринг вместо меня и нокаутирует этого дьявола. Однако Старший брат не сделает этого, если я не буду каждый день ходить в спортзал и тренироваться так, как будто это я выхожу на ринг. Я должен внести свой вклад. Как говорил мой папа: "Без Бога я не могу. Без меня Бог этого не сделает".
Моя тренировка состоит из таких вещей, как спокойное время перед началом дня, чтение программной литературы, выполнение моей работы по Шагам, служение, молитва, медитация, выполнение вечерних Шестых, Седьмых и Десятых Шагов, посещение собраний и выполнение всего остального, что укажет Старший брат. Я обнаружил, что, когда возникает похоть, попытка сдаться не срабатывает, если я не выполняю свою часть работы.
Трезвость - это одно, а выздоровление - совсем другое. Выздоровление означает проживать жизнь на её условиях. Это означает иметь дело с дефектами характера, которые вызывают конфликты, страх, вину, негодование и другие формы эмоционального опьянения. Если я не буду осторожен, эмоциональное опьянение приведёт к похоти и сексуальному опьянению. Эмоциональное опьянение и похоть всегда приносили боль мне и другим. Моя болезнь постоянно ищет предлоги, чтобы возродиться, всегда предлагая себя в качестве облегчения. По мере того, как мои дефекты попадают под контроль моей Высшей Силы, и я постепенно обретаю душевный покой, моя болезнь может предложить всё меньше. Однако как говаривал мой папа: "Я не свободен от похоти, но я свободен не испытывать похоть".
Моя ежевечерняя инвентаризация Десятого Шага имеет решающее значение для моего выздоровления и растущего душевного спокойствия. Она показывает мне недостатки, которые активны во мне. Шестой шаг - это когда я начинаю желать, чтобы Бог удалил их. Седьмой шаг - это когда я прошу Бога удалить их. Раньше я думал, что Шестой Шаг означает желание остановить дефекты. Раньше я думал, что Седьмой Шаг означает просить Бога помочь мне остановить их. Эти интерпретации были пропущены через фильтр своеволия. Я не могу контролировать дефекты в моём списке. Вот почему я так ничего и не добился с ними. Я так же бессилен перед своими недостатками, как и перед похотью. В настоящее время я прошу о готовности, чтобы Бог удалил их. Тогда я прошу Бога пойти дальше и забрать их, сделав для меня то, что я не могу сделать для себя. То же самое и с похотью. Если Бог этого не сделает, это не будет сделано. Если это до сих пор не сделано, то значит, мне есть чему поучиться и куда расти. Теперь я рассматриваю, казалось бы, оставшиеся без ответа молитвы как возможности для роста. Как и другие до меня, я могу честно сказать, что я благодарен за то, что стал выздоравливающим сексоголиком.
В завершение, я думаю, я должен упомянуть, что мне пришлось обратиться за помощью извне, чтобы не сбиться с пути выздоровления и оставаться в здравом уме. Поскольку у меня биполярное расстройство, мне нужно было пройти курс терапии. Боль и безумие психического заболевания были значительной частью того, что подпитывало мои пристрастия. Они мешали мне набирать обороты в программе. Говорят, что негодование - убийца наркоманов номер один. Я обнаружил в себе и в других, что травма также является убийцей наркоманов. Моя жена проходит программу восстановления по Двенадцати Шагам; она также работает в штате одной из ведущих в США клиник реабилитации, и её подготовка и опыт подтверждают моё наблюдение.
Спасибо тебе за то, что помогаешь мне оставаться трезвым. Пусть ваша Высшая Сила в абсолютно благословит вас сверх всяких ожиданий. Продолжайте возвращаться, несмотря ни на что. Я повторяю, продолжайте возвращаться, несмотря ни на что.
Дэн К., Калифорния, США
